Обретение мощей сщмч. Илариона, архиеп. Верейского (1998)/

 Случается это редко, но иногда появляются святые, которые словно предназначены для служения Богу изначально, от рождения и даруются для блага всего народа и всей Церкви. Таким святым был преподобный Серафим Саровский, таким был и священномученик Иларион (Троицкий).Эти люди стали святыми не потому, что сами спаслись, вошли в Царствие Небесное и могут предстоять за нас, но потому, что Сам Господь посылает и приуготовляет таких святых, чтобы они много могли сделать в этой жизни для своих современников, на нашей земле для живущих. Поэтому, несмотря на молодой возраст и недолгую жизнь, тем более что значительная ее часть прошла в заключении, ведь Иларион (Троицкий) был один из самых молодых профессоров Духовной Академии, архимандритов и впоследствии епископов и архиепископов и умер в тюрьме в Крестах в Петрограде в возрасте около 45-ти лет, он успел очень много сделать для Русской Православной Церкви.

Обретение мощей сщмч. Илариона, архиеп. Верейского (1998)Случается это редко, но иногда появляются святые, которые словно предназначены для служения Богу изначально, от рождения и даруются для блага всего народа и всей Церкви. Таким святым был преподобный Серафим Саровский, таким был и священномученик Иларион (Троицкий).Эти люди стали святыми не потому, что сами спаслись, вошли в Царствие Небесное и могут предстоять за нас, но потому, что Сам Господь посылает и приуготовляет таких святых, чтобы они много могли сделать в этой жизни для своих современников, на нашей земле для живущих. Поэтому, несмотря на молодой возраст и недолгую жизнь, тем более что значительная ее часть прошла в заключении, ведь Иларион (Троицкий) был один из самых молодых профессоров Духовной Академии, архимандритов и впоследствии епископов и архиепископов и умер в тюрьме в Крестах в Петрограде в возрасте около 45-ти лет, он успел очень много сделать для Русской Православной Церкви.

Этот человек – гений от рождения, выдающийся богослов – был от Бога предназначен для просвещения паствы. Великий светильник, приуготовленный от начала, от рождения, и впоследствии, во время обучения в Духовной Академии, священномученик Иларион исполнил свое служение в полной мере. Ведь Господь-то знал, что будет революция, и будут искушения, и дал человека, который сумел много написать о Церкви и так, как никто, надо сказать, из святых отцов доселе. Потому, что никогда Церковь не оспаривала, что такое Церковь. Никогда – во времена древние, потому что тогда всем было более-менее понятно, что такое Православная Церковь. Она была обозначена в Символе Веры, и было понятие о том, что это не только зримая наша Церковь, поместная или вселенская, или церковь, в которую мы, как часть тела Христова, ходим, определенный храм. Но это еще и Церковь, которая является символом веры, о котором мы поем на каждой литургии.

Ведь Церковь – это не то, что существует в данный момент, но – то, что имело начало во времена Пятидесятницы и конец будет иметь во Второе Пришествие Христово. Это – некоторое совершенно иное образование на Земле. Церковь положила начало иному общественному устроению, когда люди могут соединиться в приближающееся к идеалу сообщество, и Церковь строит соединение этих людей, которые готовы, конечно, соблюдать заповеди Божии и готовы отказываться от личного ради вечного. Из таких людей и образована Церковь. Потому что все общественные устройства от начала грехопадения до сего дня устрояются тем, что закон ограничивает эгоизм человека, одновременно давая ему возможность проявляться. И все земное наше общество строится на самопроявлении человека до той границы, когда оно, это самопроявление, становится преступным. А Церковь Христова, общество, которое было образовано во времена Пятидесятницы и существует до сего дня, строится на самоотречении. Это – общество, перед которым открыто Царствие Небесное, поэтому каждый человек в нем наоборот отказывается от личного своего Я, и, соединяясь с Духом Святым, входя в это общество, строя себя самого как личность, достойную Христа и Царства Небесного, строит все общество церковное, как действительно общество святое. И тогда-то в этом обществе и Дух Святой живет, и оно на самом деле строится, как целостное общество. Поэтому архиепископ Иларион писал о Церкви и книгу свою назвал: "Без Церкви несть спасения". Он – первый человек, который сформулировал, что такое есть Церковь.

Кроме того, он один из немногих людей, который был русским богословом, действительно русским человеком как таковым. Это – совсем не так просто, как нам кажется. Мы все, в общем-то, по рождению – русские, по вере – православные, но зачастую получается так, что мы по душе – и русские, и православные, то есть по своим чувствам. Но спроси любого, как он думает, и окажется, что думает человек иначе, чем думали его отцы и деды, и богословски мыслит тоже иначе. Поэтому нужно учиться у тех, кто мыслил право, тем более, у таких, которые жили в наше время, на нашей земле.

Священномученик Иларион был все-таки человек особенный, который еще до своего епископства видел суть церковную и был одним из самых горячих сторонников Патриаршества, восстановления канонического строя Русской Православной Церкви. Потому что не только в наше время, но еще и до революции, и не только светскую часть общества, гражданский строй, но и внутренность Церкви потрясали совершенно неправославные и совершенно инородные суждения и мысли. Люди были и до революции убеждены, например, что система парламентского устроения, каковая и существовала в России почти 200 лет до 1917 года, является нормой. Люди привыкли к неправославному строю парламента, который был в отсутствие главы Церкви, к заимствованной светской модели общества, и совершенно были не готовы воспринять каноническое устройство. Как главой Церкви единой является Христос, так и главой поместной Церкви во образ Христа, во образ единоначалия является Патриарх, а не коллегия. Парламентское управление, в принципе, не соответствует реальной жизни. Ведь Господь сотворил иерархический мир – и ангелы, и серафимы, и херувимы – каждой твари он дал свое место, ради разнообразия, не ради угнетения одних другими. Для того чтобы сделать мир наиболее разнообразным и в наибольшей степени дать возможность существам этого мира, тому, что сотворено, выразиться; по-Божьи, конечно, выразиться, а не в силу греховного естества.

Священномученик Иларион был одним из тех, кто сумел убедить Поместный Собор в правости и правильности выборов Патриарха, и был избран Патриарх Тихон. Слово владыки Илариона, в конце концов, перевесило споры и раздоры на Соборе, о том, что выбрать – патриаршество или коллегиальное управление, существовавшее до того момента. А позже, когда начались гонения на Церковь, Патриарх Тихон, чрезвычайно любя и уважая святителя Илариона, ставшего епископом и архиепископом в самое тяжелое время, полагался на него, как на своего ближайшего помощника. У Патриарха Тихона в то время было два верных и весьма просвещенных помощника. Это – два будущих священномученика – митрополит Крутицкий Петр, на котором на самом деле держалась Русская Поместная Церковь до 1937 года, до его мученической кончины, и архиепископ Иларион (Троицкий). Это были два викария, которые решали множество вопросов и проблем, и так продолжалось до того, как владыку Илариона арестовали, и он оказался в Соловецком концлагере.

Советские власти ему лукаво предлагали сотрудничество, долго предлагали, понимая, что авторитет владыки Илариона величайший, и всячески старались его склонить и на предательство, и на другие подобные шаги, обещая ему главенство в Церкви и толкая на путь захвата первого престола, то есть патриаршества. Владыка Иларион на это не соглашался, имея здравое понятие о Церкви и обо всем происходящем. Он был из немногих людей, который был очень свободен. Свободен потому, что предпочел жизни греховной жизнь в Боге и служение в Боге, поэтому никакие предложения безбожников его не смутили и не могли смутить. Нужно быть самому подвижником, чтобы освободиться от всего и иметь правильное представление об иерархии ценностей для своей души: архиерей, прежде всего, должен спасаться сам, потому что если архиерей "спасает" паству, а сам погибнет, то не нужна такая жертва Богу, и владыка Иларион делал правильный выбор. И в любой момент, когда власти ему предлагали сомнительный компромисс, он во главу угла, как и митрополит Крутицкий Петр, ставил спасение своей души, которое неотделимо было для него от спасения паствы.

Кроме того, это был архиепископ, который, занимаясь вопросами устроения Церкви, хорошо понимал окружающий мир и был одним из красивейших по душе русских архиереев, который имел именно русское православное самосознание. К сожалению, наше богословие в то время в силу разных исторических причин вынуждено было пользоваться западными, далекими от православия, трудами инославных и их же учебниками. Святитель Иларион был первым русским богословом, который мыслил православно, как в древности, в соответствии со святыми отцами. Если мы возьмем книгу владыки Илариона, то мы увидим, насколько человек думает иначе, чем мы.

Мы думаем совершенно не так, как наши святые. Пресс ежедневной и ежеминутной пропаганды, который есть над нами, и был уже над нашими отцами и даже дедами, очень сильно нас изменил. Мы даже и не чувствуем меру этого изменения. Когда мы начинаем читать обычную русскую книгу, где у человека мысли в масштабе тысячелетней православной истории, мы не можем понять, о чем в ней говорится. Настолько наше мышление искажено. Сердце – русское, а разум, и то, что у нас в сознании – иностранное, как это ни прискорбно. Но жить можно только целостно, чтобы и сердце было русское, и православное и любовь была к Богу, чтобы человек не был бессилен, думая одно, делая другое, а чувствуя третье. Для того чтобы все воссоединить, лучше пользоваться трудами таких религиозными мыслителей, как Иларион Троицкий. Когда мы хотим понять, как люди жили по-православному, мы читаем жития святых, преподобных Серафима Саровского или Сергия Радонежского. Но иногда нужно знать, как они мыслили по-православному, как право должен думать богослов, для этого мы должны читать труды святых отцов и подвижников. Но святые отцы обладали очень высоким полетом мысли и очень высокой степенью абстрагирования, поэтому современному человеку часто их сложно читать. Но есть такие православные мыслители, как владыка Иларион, которые писали так, что нам их просто читать, помимо всего прочего еще и потому, что они были нашими современниками, жили в 20 веке, а не в 4-ом. Надо понять, что у нас были великие современники, такие, как достопамятный святитель Иларион.

Большое видится на расстоянии. Пройдут годы, и если будут еще эти годы, десятилетия и какой-то срок, достаточно значительный, то такие светильники, как Иларион Троицкий на самом деле станут мировыми ориентирами православия, по которым люди будут мыслить. Это – образец мышления и понимания жизни для православного человека, но образец мышления сам по себе, из ниоткуда не возьмется, его обретение – очень сложный путь. Поэтому надо всегда вникать, как думали наши православные предки и стараться усвоить их не только образ жизни, но сам способ, как они думали об окружающем. И в том, что мы усвояем вроде бы чужое, ничего унизительного для человека нет, мы усвояем идеалы. Ведь усвояя эти идеалы и правомышление, мы тем самым в значительной степени исправляем самих себя. Молитвами священномученика Илариона поможет и нам Господь и мыслить право, и поступать по православному.

Игумен Дамаскин (Орловский)

10 мая 2004 г.